Спасибо Ане Егоровой за эти замечательные слова:

"...мне совершенно чужды эти подозрительные странные патриотические чувства, когда подразумевается, что ты "должен" что-то какой-то стране - например, ее любить, или там восстанавливать ее из руин. Я этого не понимаю. Мне на хрен это не надо. Честно. И уж точно никакой стране я ничего не должна. Если так называемая великая страна Россия, оказывается, на самом деле позорная развалина - это совершенно не мои проблемы, и я не испытываю по этому поводу переживаний.

...И делаю я это (имеется в виду участие автора в волонтерстве - С.Я.) не потому, что меня волнует судьба каких бы то ни было стран (государств, если хотите) и их пакостные цели и устремления. Меня волнуют люди, которые рядом, где бы ни было это "рядом" - в России, США или островах Океании. Переживаю я только за них. Если вы думаете, что в США нет людей - вы ошибаетесь. Жить и трудиться по принципу "спасать родину" или по принципу "там, где хуже и где нужнее"- эта тема мне понятна не очень. Везде нужно, потому что везде люди рядом. Поэтому выбирать, где жить (слава Богу, у меня есть возможность выбирать) я буду по принципу "где нравится".

Если/когда я вернусь/буду возвращаться в Россию (автор живет "на два дома", и в России, и в США - С.Я.), это будет не из-за России да пошла она к такой-то матери вообще, не из-за чувства любви к этой великошовинистской милитаристической феодальной крепости средневековых времен (простите уж, если кого из патриотов обидела), а ТОЛЬКО потому, что тут очень много людей, конкретных людей, которых я люблю и с которыми мне хорошо и интересно дружить, работать и общаться.

(я прямо предчувствую, как меня тут сейчас начнут пинать - так вот, предваряя ваше возмущение, абсолютно то же самое, совершенно теми же словами, я могу сказать и о Штатах)." (отсюда)

Вечная память блокадникам и подарки от государства по случаю 65-летия Победы...

"...в канун 27 января, когда город планирует отметить очередную годовщину полного снятия блокады, и в год 65-летия победы в Великой Отечественной войне, стало известно, что на месте будущего Охта-центра втихую снесен мемориальный комплекс памяти героев блокады Ленинграда"

Московский областной онкологический диспансер: нужны доноры крови!

Новогодние чудеса закончились и в детском отделении МООД жизнь пошла своей обычной чередой, в т.ч. в последние дни поступило несколько тяжелобольных ребят, главным лечением для которых на сегодня является переливание компонентов крови. К сожалению в отделении сложилась такая ситуация, когда количество детей, нуждающихся в переливаниях в разы превышает количество доноров, готовых отдать часть себя во спасение детской жизни.

Мы очень просим всех, кто может прийти на этой неделе на МОСПК и сдать кровь - тогда у детей будет больше шансов справиться с болезнью!

Координатор по донорам (926)491-44-11

( Read more... )

Азимхон, мальчик из Ходжента...

...из слободы лепешечников Раззок:
Пишут Татьяна Викторовна Краснова (vespro) и писатель Леонид Соловьев...:

"Случилась со мной сегодня грустная и удивительная встреча.
В общем, ничего особенного, но всю дорогу домой я думала об этих людях - о женщине по имени Муяссархон, прекрасной как восточная принцесса, о ее мальчике по имени Азимхон, которого я даже сфотографировать толком не смогла, потому что мальчик у нее сегодня "ухудшился", и кровь у него шла из носу, и головы он поднять не мог...
И плакать она могла, как все эти мамы, только в коридоре Каширской башни, а не при своем мальчике...
Все обыкновенно. Мне надо было снять мальчика, написать про него историю...

Они их Ходжента.
Даже не знаю, как вам это рассказать.
Слишком долгая это дорога - "из Бухары причин в Стамбул следствий, Багдад сомнений и Дамаск отрицаний"...

Прочтите еще раз вот это со мной вместе:

"Все, все проходит; бьют барабаны, и базар затихает – пестрый кипучий базар нашей жизни. Одна за другой закрываются лавки суетных мелких желаний, пустеют ряды страстей, площади надежд и ярмарки устремлений; становится вокруг тихо, просторно, с неба льется грустный закатный свет, – близится вечер, время подсчета прибылей и убытков. Вернее – только убытков; вот мы, например, – многоскорбный повествователь этой истории, не можем, не кривя душой, похвалиться, что заканчиваем базар своей жизни с прибылью в кошельке.

Миры совершают свой путь; мгновения цепляются за мгновения, минуты – за минуты, часы – за часы, образуя дни, месяцы, годы, – но мы, многоскорбный повествователь, из этой вечной цепи ничего не можем ни удержать, ни сохранить для себя, кроме воспоминаний – слабых оттисков, запечатленных как бы на тающем льду. И счастлив тот, кто к закату жизни найдет их не совсем еще изгладившимися: тогда ему, как бы в награду за все пережитое, дается вторая юность – бесплотное отражение первой. Она не властна уничтожить морщины лица, вернуть силу мышцам, легкость – походке и звонкость – голосу; ее владения – только душа. Встречали вы старика с ясными и светлыми глазами? Это юность, повторенная в его душе, смотрит на вас, это бесплотный поцелуй из прошлого, подобный свету погаснувшей звезды, это блуждающий где-то и наконец вернувшийся к нам обратно звук струны, которая давно уж отзвенела. Да будет ниспослана такая милость и нам за все наши горести и утраты: пусть никогда не изгладится в нашем сердце благословенный оттиск, оставленный юностью, – дабы, вернувшись к нам на закате, узнала она дом, в котором когда-то жила… Есть на земле Фергана, навек покинутая нами и навек незабвенная, – голубой сон души; это ее память, ее след оттиснулись на сердце, – ее раскаленное солнце, ее города с многошумными, пестроцветными базарами, ее селения, утонувшие в зеленых садах, ее горы с вознесенными за облака снеговыми вершинами и мутно-ледяными потоками, ее поля, озера и пески, хрустальные рассветы и багрово-страстные, во всю небесную ширь, закаты над горами, ее осиянные ночи, задымленные чайханы, ее дороги, каждая из которых казалась когда-то дорогой в Ирам – страну счастливых чудес… Все это в сердце. Вернусь ли, увижу ли? Нет, никогда. Но есть впереди примирение: вторая юность, – мы не вернемся, мы вспомним…

Прервем наши грустные размышления; зачем переживать нам старость дважды, один раз – в предчувствиях, а второй – наяву? Не так уж много дней подарено нам, чтобы могли мы тратить их с подобным безрассудством, позволяя будущему пожирать настоящее; полдень позади, но до закатных барабанов еще далеко, и базар еще шумит полным голосом; торгуют все лавки, затоплены тысячами людей ряды, волнуются и гудят площади; крики водоносов сливаются с гнусавыми воплями нищих и пением дервишей, скрипят арбы, ревут верблюды, звенят молотки чеканщиков, рокочут бубны шутов и плясуний, харчевни расстилают свои пахучие дымы, блестит под солнцем шелк, переливается бархат, играют узорами дорогие ковры – нет конца базару, и нет предела его богатству.

Хорошо на базаре продавцу, уверенному в добротности своего товара: ему нет нужды хитрить, и лебезить перед покупателем, и заговаривать зубы, подсовывая товар хорошим концом и пряча изъян за прилавок; вольготно и покупателю, чувствующему в поясе плотную тяжесть туго набитого кошелька. Но что делать на шумном базаре жизни тому, у кого весь товар состоит из возвышенных чувств и неясных мечтаний, а в кошельке, вместо золота и серебра, содержатся одни сомнения да глупые вопросы: где начало всех начал и конец всех концов, в чем смысл бытия, каково назначение зла на земле и как без него мы смогли бы распознавать добро? Кому нужен такой товар и такие монеты здесь, где все заняты только торгом: приценяются и покупают, рвут и хватают, продают и предают, обманывают и надувают, орут и вопят, толпятся и теснятся, и не прочь при случае задушить зазевавшегося! Такой человек, ничего не продаст и не купит на этом базаре с прибылью для себя, – его место среди нищих и дервишей…

Но мы, оказывается, все еще до сих пор сидим в чайхане раздумий о жизни – в этой грустной чайхане, где пьют из чайника несбывшихся надежд и курят из кальяна поздних раскаяний. Скорей на базар! Эй, чайханщик, получи деньги за свой горький чай; лучше бы нам не заходить в твою чайхану и не пробовать его: меньше было бы морщин на лице!… Скорей на базар, в гул и пыль, в тесноту и давку, в этот неистощимый водопад красок, звуков и запахов, что бурлит и клокочет, крутя мельницу торга"...

Мальчика зовут Азимхон.
Надеюсь, ему помогут без нашей помощи, просто подумайте о нем перед сном, ладно?
Чтобы он вернулся со своей войны туда, "в селения, утонувшие в зеленых садах"..."